Знаете, некоторые специалисты считают, что у народа как у общности людей нет своих особенностей, особенности есть только, по их мнению, у конкретного человека. Мне трудно согласиться с этой позицией, потому что если люди пользуются одним языком, живут в рамках единого государства, проживают на одной территории, у них общие культурные ценности, у них общая история, в конце концов, они живут в рамках какой-то территории с определённым климатом, – ну не может не быть каких-то общих черт.
А что касается нашего народа, то страна наша, как пылесос, втягивала в себя представителей различных этносов, наций, национальностей. Кстати говоря, на этой основе создан не только наш общий культурный код, но и исключительно мощный генетический код, потому что за все эти столетия и даже тысячелетия происходил обмен генами, вот эти смешанные браки.
И именно этот наш генный код, наверное, может быть, почти наверняка является одним из наших главных конкурентных преимуществ в сегодняшнем мире. Он очень гибкий, он очень устойчивый. Мы даже этого не чувствуем, но это наверняка есть.
Что же всё-таки в основе наших особенностей? Эти особенности, конечно, есть, и в их основе, на мой взгляд, лежат ценностные ориентиры. Мне кажется, что русский человек, или, сказать пошире, человек русского мира, он прежде всего думает о том, что есть какое-то высшее моральное предназначение самого человека, какое-то высшее моральное начало. И поэтому русский человек, человек русского мира, он обращён больше не в себя, любимого…
Хотя, конечно, в бытовой жизни мы все думаем о том, как жить богаче, лучше, быть здоровее, помочь семье, но всё-таки не здесь главные ценности, он развёрнут вовне. Вот западные ценности заключаются как раз в том, что человек в себе сам, внутри, и мерило успеха – это личный успех, и общество это признаёт. Чем успешнее сам человек, тем он лучше.
У нас этого недостаточно. Даже очень богатые люди всё равно говорят: «Ну заработал миллионы и миллиарды, дальше что?» Всё равно это развёрнуто вовне, в общество. Мне кажется, ведь только у нашего народа могла родиться известная поговорка: «На миру и смерть красна». Как это так? Смерть – это что такое? Это ужас. Нет, оказывается, на миру и смерть красна. Что такое «на миру»? Это значит, смерть за други своя, за свой народ, говоря современным языком, за Отечество.
Вот в этом и есть глубокие корни нашего патриотизма. Вот отсюда и массовый героизм во время военных конфликтов и войн и даже самопожертвование в мирное время. Отсюда чувство локтя, наши семейные ценности. Конечно, мы менее прагматичны, менее расчётливы, чем представители других народов, но зато мы пошире душой. Может быть, в этом отражается и величие нашей страны, её необозримые размеры. Мы пощедрее душой.
Я никого не хочу при этом обидеть. Ведь у многих народов есть свои преимущества, но это, безусловно, наше. В современном глобальном мире происходит интенсивный обмен: и генетический обмен, и информационный, и культурный, и нам, безусловно, есть что взять у других народов ценного и полезного, но мы всегда, сотнями лет опирались на свои ценности, они нас никогда не подводили, и они нам ещё пригодятся.
Спасибо вам большое.
"Это первый его метод – как пылесос, всосать все самое ценное, что разбросано в словах других" (В.Третьяков).
А применительно к народу надо говорить, – о чём тоже неоднократно, – о всечеловечности:"Мы не враждебно (как, казалось, должно бы было случиться), а дружественно, с полною любовию приняли в душу нашу гении чужих наций <...> Стать настоящим русским, стать вполне русским, может быть, и значит только (в конце концов, это подчеркните) стать братом всех людей, всечеловеком" (Ф.М.Достоевский).
Вот, принять в душу гении vs. всосать пыль, – как говорится, почувствуйте разницу.А вообще, это ничего, что "гарант" метафору "пылесоса" применил к народу, – очень хороший повод, чтобы мразная мразь автодетектировалась, кочевряжась, совершая ужимки и прыжки на тему этой метафоры в этих устах применительно к этому субъекту речи. Это нам сегодня очень даже надобно, чтобы отмежевалось всякое мразно мразное!
Однако важнее другое.
А именно то, что сказано о глубоких корнях нашего патриотизма и о том, что из этих корней вырастает: массовый героизм во время военных конфликтов и войн и даже самопожертвование в мирное время, чувство локтя, наши семейные ценности!Кстати, ценности – семейные и все другие, связанные с другими социальными институтами, – они суть ствол этого древа. А соц.институциональные формы суть ветви и то, что на них, – что-то остается прежним, что-то периодически меняется, обновляется естественным путем. Но при этом необходимо, чтобы духовный корень нашей культурно-национальной идентичности питал стволовой стержень наших ценностных ориентиров, устремляя крону в сверхдержавную высь!
Так вот.
Скажут, дескать, "западные штучки", дескать, "чисто риторическое", дескать, "ну да, ну да, поэтом можешь ты не быть ... ха-ха-ха". Так вот, нихрена вы, сказавшие так, не угадаете! Мало того, что не угадаете, так еще и автоматически присоединитесь вот к тем самым мразным мразям, кочевряжащимся, совершающим ужимки и прыжки! Так что, лучше не надо вот этого мерзопакостного "ха-ха-ха", лучше не надо...
А что же тогда надо, – спросите вы, – что необходимо, чтобы обеспечить доступ живительной влаги гражданственности, крайне необходимой и крайне сейчас не достающей нашему общественно-государственному древу. А я вам скажу... не знаю! Да, вот так прямо и скажу! Разумеется, не в том смысле не знаю, что, дескать, "не при делах", а в том смысле, что я не знаю, как в виртуально-текстовом режиме можно ответить на такой вопрос, чтобы это прозвучало, не вызывая в ответ этих, уже неимоверно опостылевших, реплик про "теоретизирование", и чтобы, с другой стороны, не сводилось к чему-то совсем убогому, бессодержательному, и потому, напрочь тупиковому, наподобие "углУбить, расширить, обОстрить", сделав это по каким-то там кондовым алгоритмам, в соответствии с какими-то вымороченными статистическим критериями.
Так вот, не знаю, – если всё это вот в таком запредельно тупом и тупиковом режиме воспринимается. Всегда имеется проблема начала... вот та пресловутая "печка", от которой "плясать". И применительно к нашим обществу и государству, делать это, не впадая в режим схоластики. Той схоластики, при которой решаются "дилеммы", типа:
- ИЛИ сначала – самовыдвижение каких-то пассионарных групп и отвоевывание ими соц.простаранства, и потом – "народ подтянется",
- ИЛИ народ, каким-то немыслимым образом, сначала что-то "приуготавливает" в этом пространстве, потом туда запускает "пассионариев".
Да, вот такое и подобное ему, это всё бестолковая схоластика, потому что реально никто никуда не сподвигается, и всё продолжает прозябать и спускаться на тормозах в никуда.
Однако, в то же время, это и не вопрос технологии, когда всё представляется в таком двусмысленном виде, что, вот, мы все вот так, как жили, так и будем жить, ничего в себе и своих отношениях не меняя, а ты предложи что-нибудь этакое, чтобы всем "было щазззтье", и мы тупо выполним этот алгоритм.
В чём глубоко убежден, – причем, убежден НЕ только на основе рефлексий и прочих словесно-виртуальных изысканий, НО на основе жизненного опыта, – начинать надо с того, чтобы менять отношение к слову. Надеюсь, хоть про в начале было слово не возникнет этого мерзопакостного "ха-ха-ха", смешливые вы мои.
Да, именно так – СЛОВО! То слово, про которое должно стать известно, как оно отзовется! Ибо это слово – большой рассказ, в котором озвучивается большой миро-проект! А субъектом, – причем, уже НЕ субъектом как предметом высказываний, и не субъектом как адресатом, воспринимающим высказывания, НО тоже БОЛЬШИМ СУБЪЕКТОМ, как реализатором этого большого миро-проекта, – этим субъектом является здесь народ!
Вот, именно это слово. И до тех пор пока именно такое слово будет восприниматься как "чисто теоретическое", как что-то такое "для пущего пафосу", и в конце концов, как "бла-бла-бла", так вот, пока наше сознание будет пребывать вот в таком двусмысленном, тупорылом, кондовом состоянии, всё так и будет только гнить изнутри, прикрываясь снаружи демагогией и взаимными претензиями всех и каждого ко всем и каждому. И при этом, чем дальше, тем больше, будет раздаваться ржач, мерзопакоснейше исторгаемый мерзопакостнейший ржач над тем, что вот этот каждый гражданином быть обязан...
