arhipolemos

С Новым годом!

Отчёт за истекший год – в юбилейном материале к 100-летию Революции.

Плюс – предельно ёмко – о том, что в "сухом остатке". Конечно же, как это часто бывает, вопросов больше, чем ответов. Однако, в нашем случае, вопросы преобладают над ответами качественно, то есть – по содержанию. И происходит это, видимо, потому что возможность ответствования препятствуется чрезвычайно взыскательной и пытливой нацеленностью вопросов _ребром – в лоб_, немало обескураживающей адресатов.

И, видимо потому же, сегодня повсеместно и ежемоментно имеет место ситуация, когда, чего ни хватишься, ничего не хватает. И главным образом, ничего не хватает в части средств ответствования – как в слове, так и на деле. Средств – в тех количественных и качественных кондициях, которые позволили бы, если не сразу давать ответы, то, по крайней мере, вселяли бы уверенность в возможности ответствовать в заданном ключе.

И всё это при том что самих по себе средств – до и больше. И ещё больше разговоров о средствах. Причём – настолько, что за массивом "деревьев" уже не видно целое "леса", чтобы можно было сориентироваться в том главном, что связано с направлением целеполагания. При наличии которого, очевидно, и "трудности" в обретении необходимых для ответствования средств могли бы быть разрешены.

Однако, самая-то загвоздка в том, что и задаваемые вопросы ставятся, по сути, ситуацией, и ключ к ответам задаётся самой же ситуацией. Причём, каверзность вопрошания такова, что этот ключ задаётся именно в связи с двусмысленным состоянием тех, кто пребывает в ситуации. Состоянием, когда, привычно хватаясь за то, что располагается "под рукой", всякий раз обнаруживают нехватку чего-то, необходимого для того чтобы ответствовать. Ответствовать – словом и делом, – именно в согласии с ситуацией. И, благодаря этому, получать конкретные результаты или, по крайней мере, иметь твёрдую уверенность в возможности и перспективе их получения.

Так не оттого ли этот категорический постанов _ребром_ и эта неумолимая нацеленность _в лоб_ задаваемых вопросов, что ключевое для ответов как раз и задаётся, по преимуществу, настойчивым взысканием о возможности жить по средствам?... Настраиваясь так в требуемом ключе, между прочим, будет уместно вспомнить то, что говорилось в новогоднем посте год назад (ссылка в подзаголовке).

Говорилось о том, в чём, собственно, состоит главная задача ответствования, – о достижении обществом и гражданами мировоззренческого совершеннолетия; о том, что способствует решению этой задачи, – о духовно-экзистенциальных энергиях бытия виновным и воли к смыслу, решимости и удивления; а также о том, что препятствует решению, – о стене отчуждения, состоящей из равнодушия, безмыслия и бесчувствия. Говорилось, наконец, о войне, которая происходит в бытии общества и сознании граждан в виде столкновения двух экзистенциально-метафизических начал: индивидуальной глупости, сооружающей стену отчуждения, и личностного ума, призванного сокрушить эту стену.

Так вот, увязывая сегодняшнее новогоднее с прошлогодним, можно заметить следующее. Проблема _жизни по средствам_ связана со специфической приватизацией средств, которая осуществляется в состоянии индивидуально-за-стен-чивой глупости. Решение же этой проблемы состоит в обобществлении средств – благодаря обретению духовно-личностного ума. Именно контроверзы между этими приватизацией и обобществлением привносят чрезвычайную каверзность в вопрошание адресуемое нам ситуацией нашего исторического миро-пербывания. Ибо здесь взыскуется самое сущностное, к чему это вопрошание апеллирует. А именно – метафизически предельные основания той партийности, которая в качестве главенствующего принципа составляет (должна составлять) наши политико-идеологические позиции и сопряженные с ними (долженствующие сопрягаться) позиции ценностно-мировоззренческие.

Попытаемся максимально пристально всмотреться в ситуацию, и насколько возможно проникновенней и отзывчивей вслушаться в то, что ею нам сообщается.

Ситуация, прежде всего, такова. Где материальных или интеллектуальных средств оказывается количественно в избытке, там, как правило, образ жизни и мысли таков, что вопрошание ситуации упирается в стену "благополучия" или "многомудрия", качественно отрицающих уже самое необходимость ответствования в этом ключе. Причём это не значит, что, отгородившиеся этой стеной, пребывают вне ситуации. Они-то как раз, по преимуществу, в ней не просто пребывают, но весьма жизнеспособно действуют в ней, обустраивая её под себя – именно посредством этого самого воздвижения стен.

Поэтому те, кто качественно настроены на ответствование в ключе того, что вопрошается ситуацией, вынуждены блуждать в лабиринте образуемом множеством таких стен, постоянно испытывая нехватку материальных или интеллектуальных средств. Причём, по сути, проблема не в самой по себе количественной нехватке, – что в данной ситуации неизбежно, и что, к тому же, усугубляется тем, что самая возможность получения и распределения средств измеряются здесь в ключе крайне запутанных схем. Но суть проблемы заключается в такой нехватке, которая, как раз ввиду означенной запутанности, обнаруживается как качественная несоразмерность самих способов задействования имеющихся в наличии средств – по отношению к задаче адресуемой вопрошанием ситуации.

Это, подчеркнём, относится как к сфере материальных средств (в широком смысле, всё, что составляет технические и знаковые средства в сфер материально-хозяйственного производства и отношений купли/продажи), так и к сфере средств интеллектуальных (в широком смысле, всё, что в качестве концептов, знаков, символов, образов и т.д. составляет сферу сознания и мировоззрения). – Ровно в той мере, в какой материальные и интеллектуальные средства, наряду также со средствами специфически социального плана (институты, организационно-управленческие механизмы, функции, роли, статусы и пр.), целокупно задействуются в культурно-исторической деятельности человека.

И, что также важно подчеркнуть, эти же средства, задействуясь в разной мере и степени каждым, становятся также и средствами сооружения стен, образующих лабиринт отчуждения всех. Того отчуждения, которое делает невнятным то, что вопрошая взыскует ситуация от всех и каждого. Однако ведущая роль здесь принадлежит именно интеллектуальным средствам, ибо стены эти сооружаются в душах людей. Причём, как можно заметить, сооружаясь теми, у кого средств в избытке, эти стены становятся, так сказать, "общим достоянием" (в отличие, например, от стен "элитных" особняков), – включая тех, кто испытывает нехватку средств, и в том числе, тех из них, кто настроен на ответствование.

В этой связи, среди всего, что поставлено ребром в вопрошании ситуации, упираясь в лоб всем, кто не уходит от возможности ответствования, возникает ещё ряд каверзных вопросов. И здесь обозначается ещё одна проблемно-тематическая линия, которая затрагивалась в материалах блога за прошлый год, и которая лишь возрастает в своей злободневной актуальности.

В общем-то, получается всё то ж: Мы не можем похвастаться мудростью глаз и умелыми жестами рук. Однако так ли необходимы мудрость и умелость для того чтобы друг друга понять? – если всё находится в нас! Но тогда, с другой стороны, почему же всякий раз в среде повседневного обихода так замыкается круг, что вдруг нам становится страшно что-то менять? – если находящаяся в нас возможность понимания позволяет нам прочесть в глазах друг друга и в состояниях своих душ и тел требование перемен, источником которого являются наши сердца!

Очевидно, противоречие состоит в том, что чаяния сердец, подразумевая активное воплощение чаемых изменений, сочетаются с пассивным ожиданием. Кстати, противоречие, как следует заметить, присутствует не в посыле известной песни. Которая, будучи по недоразумению или намеренно превращенной в "гимн перестройки", тем не менее, как раз и предлагает задуматься о присутствии этого противоречия в нашей жизни.

Но самая суть этого противоречия, – та самая, что, будучи до сих пор актуальной и, к тому же, возрастающей в своей злободневности, настойчиво адресует к усвоению уроков прошлого, – эта суть коренится в одном вопросе. А именно: на чьей, собственно, стороне инициатива в претворении чаемых изменений?

- на стороне, может быть, наивных и даже примитивных, но духовно более восприимчивых – и потому метафизически умных – личностей
  или
- на стороне, может быть, высоко и разносторонне развитых, сложно и тонко организованных, но расставшихся со своим личностным началом – и потому метафизически глупых – индивидуумов
(см. заключительный фрагмент материала – по ссылке в подзаголовке данного поста).

Напрашиваются сразу же и встречные вопросы – по поводу всевозможных нюансов в конкретном применении этой идентификационной схемы. Прежде всего, это вопросы о самих идентификационных критериях, например, в связи с тем, что примитивность и наивность вполне могут быть признаками метафизической глупости, а личностный ум вполне может проявляться в сложно организованных и высокоразвитых формах. Или критерии нравственного порядка, вопрос о которых, например, возникает в связи с тем, что метафизическая глупость не обязательно приведёт к подлости; а личностный ум, намереваясь дать отпор свершившейся подлости, не всегда сможет соразмерным образом противопоставить свои простоту или сложность глупым простоте или сложности, которые стоят за этой подлостью. И т.д.

Такого рода вопросы, возникая в связи с означенными нюансами, на самом деле, чрезвычайно насущны, – особенно, если учитывать чрезвычайную же запутанность лабиринта, в котором сегодня вынуждены блуждать все и каждый. Однако тем паче тогда оказывается востребовано именно сочетание простоты и ума. Востребовано именно как путеводное в лабиринте. А также – как возможность настройки идентификационных ключей, что, в свою очередь, будет способствовать и тому, чтобы задать соразмерный противоход по отношению ко всяческой скверне учиняемой метафизической глупостью.

Однако же, очевидно, что и сама задача – найти путеводную нить умной простоты и всякий раз держаться её – оказывается проблемой. Потому что и сам этот поиск мы вынуждены осуществлять в том мороке, в котором даже самые что ни на есть благонамеренные инициативы и подвижки, руководствующиеся самыми что ни на есть отчётливыми идентификационными критериями, способны увести в строго противоположном направлении (по отношению и к этому поиску, и к этим намерениям)...

Как бы то ни было, не ошибается тот, кто ничего не делает. И да светит свет, не объятый тьмой!

Что же тогда ещё, в качестве дополнительных наводок в связи с попутно возникающими вопросами, можно услышать в основополагающем вопрошании за метафизически предельные основания наших партийных позиций? И на чём тогда ещё в ситуации, сподвигающей к этому вопрошанию, сосредоточить пристальное внимание – чтобы распознать ключевое для ответстования? То есть: что услышать и чему внять – чтобы взять это спрошенное и свидетельствуемое ситуацией к самостоятельному продумыванию на грядущее? И как взять – чтобы не уйти в бесконечное авто-вопрошание, но получить конкретный "сухой остаток" в виде контрольных вопросов, которые бы форсировано намечали путеводную нить для ответствования в будущем?

То простое, что за "деревьями" всех этих попутных вопросов предстаёт как целое "леса", вырисовывается в виде структуры, состоящей из трёх элементов: _субъект(1)/ситуация(2)/ключ(3)_.

Эта структура, протягивая путеводную нить вопрошания, становится пред-структурой ответствования. То есть: отталкиваясь от ключевых свидетельств о субъекте, и затем, соотнося их с ключевыми свидетельствами о ситуации, становится возможно вычленить нечто ключевое к самостоятельной формулировке контрольных вопросов – для каждого, кто настроен отвечать в слове и на деле.

Именно к самостоятельной формулировке. Ибо только так сопряженные друг с другом политико-идеологические и ценностно-мировоззренческие позиции могут быть сопряжены с актуальными требованиями ситуации и – через них – с целым исторического свершения. А это собственно и есть путь метафизического обоснования партийных позиций!

Итак, субъект (1) – акцентируясь на средствах его деятельности и, конкретнее, на том ключевом, что связано с интеллектуальными средствами. Коль скоро интеллектуальные средства, по самому их качеству, –

во-первых, в отличие от средств материальных, не столь зависимы от количественных эквивалентов (при том что материальные чрезвычайно зависимы от интеллектуальных манипуляций со знаково-количественными эквивалентами),
во-вторых, хотя и существенно зависимы от социальных средств, собственно на их основе получая возможность быть сформированными на ранних этапах развития личности, но далее, по мере её взросления, способны обнаружить качественную самостоятельность, а именно в силу того, что,
в-третьих, они более доступны, с одной стороны, в смысле их непосредственного обретения в пределах ментальной сферы каждого из людей (ср.: всё находится в нас), с другой стороны, в смысле стремительного совершенствования современных информ-средств массовой коммуникации, соответственно, распространения информации и её воздействия на ментальную сферу всех, независимо от материального достатка и социальных статусов,

– так вот, если всё очевидным образом так. То есть, если ключевые характеристики субъекта таковы, но при этом они, как можно заметить, имеют преимущественно формальный характер. Каково тогда содержательное наполнение, которое эти характеристики могут получить в свете ключевых характеристик текущей ситуации? Соответственно, какие противоречия при этом будут высвечены, чтобы стал предельно ясен тот антагонизм, который является ключевым в обосновании партийных позиций в этой предельно же запутанной ситуации?

Всё то, что о ситуации (2) свидетельствовалось выше – в развернутых, но при этом, преимущественно, метафорически выраженных рассуждениях, – теперь, в сжатом виде, можно представить в следующих социально-политических и экзистенциально-метафизических свидетельствах о фактическом положении вещей в этой ситуации на данный момент, а также в недавнем прошлом и, с большой вероятностью, во всей обозримой перспективе будущего.

На протяжении всей четверти века пост- и анти- советских "реформ" в нашей стране насаждался тот образ жизни, который сопровождается безмыслием – в отношение чего-либо общественно обязывающего в настоящем, и безобразием мысли – в представлениях о прошлом и будущем. И теперь, при заявках государственной власти на исправление политического курса, становится всё очевиднее, что это исправление состоит отнюдь не в утверждении осмысленного, ответственного, исполненного почтения к ценностям и подчиненного достойным целям проекта. И что, в действительности, присутствует намерение следовать дальше намеченным курсом, но с одним существенным отличием. А именно: если на протяжении всего периода пост- и анти- советских "реформ" всё было сделано по-глупому, – прежде всего, метафизически, и как следствие, политически, – то теперь проводиться и насаждаться будет то же самое, но "по-умному". Что, в нашем ключе, означает: политически – по-умному, но всё то ж – метафизически глупо. То есть: от простого и глупого – к сложному и двусмысленному. А поскольку, каково начало, таково и кончало, постольку это путь во тьму.

И вот, в непосредственной связи с задачей осуществления противохода этому губительному для всех и каждого пути, собственно, что касается возможности обрести ключ (3) к формулировке вопросов для духовно-экзистенциального самоконтроля.

Здесь, просто в виде пожелания, следует вновь вспомнить то возрастающее в своей актуальности, о чём говорилось в новогоднем материале год назад:

обрести мужество и решимость мыслить руководствуясь собственной волей к смыслу, – чтобы выйти из состояния несовершеннолетия, в котором находишься по собственной вине.

Именно так: отталкиваясь от простых свидетельств о ситуации и о средствах для действия в этой ситуации, прорываться сквозь сложные тернии порождаемые тяжбой между обращением к смыслу и возведением на пути к нему отчужденческих стен – чтобы прийти к такой простоте ума, которая позволит узреть свет и получить от него силу для победы над тьмой.

Следовать по этому пути или, по крайней мере, встать на него – самое лучшее, что можно пожелать в наступившем году – на всю обозримую перспективу будущего и гораздо дальше!